Но и выбросить еду она не могла себе позволить, прекрасно зная, что такое голод.

— Ты бы себе хоть что-то оставляла, а, — подойдя к женщине, прохрипел седобородый старина Бим. Его дряхлое тело выглядело точно так же ещё в те времена, когда мадам Джонсон гуляла на пристани с беременным животом.

— Незачем. Я не голодаю, — ответила она ровно.

— Глаза у тебя уже не те, — покачал головой старик. — Сколько ты там зарабатываешь со своих игрушек? Я же вижу, что ты вяжешь гораздо меньше, чем раньше.

— Незачем, — повторила она с нажимом. И чтобы сменить неприятную тему, спросила: — Какие новости? Что нового слышно?

— Хм… — прошамкал древний старик, глядя на то, как чайка пыталась ухватить кусок колбасы из корзины. Разумеется, птица потерпела фиаско, делиться с ней едой нищие были не намерены — чумазый мальчишка со скоростью тигра потянулся к ней и схватил за шею. Два раза ударил чайку о мостовую…

Чайка хотела угощений? Чайка сама скоро станет угощением.

— Из нового разве что начало нового учебного курса в Академии, — изрёк старина Бим, порадовавшись за ловкого мальчишку. — Солнцеголовый алти, которого приютил Лаграндж, поступил на учёбу.

— Приютил? — поморщилась мадам Джонсон, имевшая собственное мнение по многим вопросам. — После того как заработал шиллингов, демонстрируя голого мальчишку похотливым тёткам?

— Приютил и дал свою фамилию, — пожал плечами Бим. — И помог поступить. Вряд ли бы без помощи Лагранджа парень смог бы так быстро подготовиться.

— И всё же выставлять живого человека напоказ другим… — женщина скривилась. — Мой сын бы такое не одобрил. Бедный мальчик-алти…

— Это вон они бедные, — хмыкнул старик Бим, взглядом указав на женщину с младенцем на руках, которая доставала из корзины головку сыра. — А мальчик-алти с фамилией Лаграндж вполне богат. Ну да к накерам чужие шиллинги считать, Тереза. Про мальчишку-алти другое любопытно узнать. Представляешь, его в первый же день учёбы вызвали на дуэль.

— Как я и думала! — всплеснула руками мадам Джонсон. — Полно высокородных петухов, которым не даст покоя происхождение мальчика! Да чего уж там, даже вон, обычные люди, — раздражённо кивнула она в сторону нищих, — нет-нет, да поминают эти бредни о том, что алти притягивают тварей! Ну? Как там мальчик, не сильно пострадал? Говорят об этом что-нибудь⁈

Старик Бим улыбнулся, довольный произведённым эффектом.

— А то ж! Конечно, говорят! Судачат все кому не лень. Солнцеголовый алти Лагранджа победил юного чемпиона титосийских колоний Пятого Моря! Но накеры с ней, с победой! Главное, как он это сделал! Представляешь, он использовал «Возвышение и Падение»! Да-да, Тереза, стиль «Рвущий кроншнеп»!

Мадам Джонсон изумлённо округлила глаза. Память услужливо начала подсовывать картины из давно забытого прошлого. Крохотный задний дворик, где улыбающийся мужчина с пышными усами учит фехтованию сынишку.

—… Кроншнеп очень сложный стиль, Леон, — говорит мужчина. — Даже я не могу позволить себе исполнять все его элементы в реальном бою. Но и того, что есть, мне с лихвой хватает!

Мадам Джонсон промокнула глаза платочком и, посмотрев на старика Бима, произнесла:

— Ветер сегодня какой-то особо солёный.

— Ага, слёзы выбивает, — хмыкнул старик.

Последние несколько секунд за беседой Бима и мадам Джонсон наблюдала старуха-нищенка по прозвищу Матильда.

Вредная, как голодная чайка.

И уже успевшая достать из корзины с яствами шматок вяленого мяса и банку сушеных помидор.

— Слышь, Терез, — проговорила ехидная старуха. — Так-то не только алтийский выродок в этом году поступил. Но и твоя ненаглядная внучка.

Тереза Джонсон резко обернулась и обожгла старуху яростным взглядом.

— Дочь этой девки не может быть моей внучкой, — процедила она.

— Хе-хе-хе… — засмеялась старуха. Как и всё на пристани, она прекрасно знала, как мадам Джонсон реагирует на упоминание о своём родстве с Марселлой дель Ромберг.

* * *

Я стоял за спиной черноволосого юноши и смотрел, как он рисует карандашом девичий профиль. Рисует самозабвенно, совершенно не обращая внимания на то, что происходит вокруг. Якорь ему в бухту, да он даже язык от напряжения высунул!

— Очень похоже получается, — шепнул я.

Шон подпрыгнул на месте, накрыв листок руками и ошарашенно уставился на меня.

— Вылитая юная леди дель Ромберг, — улыбнулся я. — Нравится дочурка нашего губернатора?

Шон изумлённо заозирался по сторонам. Кроме нас, в кабинете во время перерыва находились и другие одногруппники, но все были заняты своими делами.

— Не нравится. Прошу, не распускайте слухов, курсант Лаграндж, — смущённо прошептал он, всё также бегая глазками по кабинету.

— Будь проще, зови меня Тео. И… может быть, я подумаю над твоей просьбой.

Шон хмуро уставился на меня, а затем тяжело вздохнул:

— Как-то нечестно получается, Тео.

— Главным знанием, которое курсанты должны вынести из обучения в Академии, на мой взгляд, является то, что в море с тобой далеко не всегда будут поступать по чести. Но лично я считаю, что как раз самому о чести забывать не стоит. А вот увещевать в отсутствии чести других — глупое и бесполезное занятие.

Несколько секунд Шон удивлённо смотрел на меня, а затем улыбнулся.

— Ты говоришь интересные вещи, Тео. Ты хорош не только в фехтовании, но ещё и мудрый философ.

— А ещё я красавчик, добряк и скромник, — расхохотался я. — А у тебя, определённо, выдающийся талант, — я взглядом указал на листок, который парень уже успел перевернуть. — Развитый талант. Ты третий сын?

— Что? — сбился с мысли Шон, ещё секунду назад смущённый моей похвалой.

— Много времени, говорю, тратил на обучение рисованию. Не метил в морские офицеры. Так ведь?

Парень снова нахмурился. А затем обречённо выдохнул, покачал головой и опустил плечи.

— Так заметно, да? — тихо спросил он.

— Хм… — я сделал вид, что задумался. — Если все остальные курсанты пытаются строить из себя могучих волчар с сильными и мохнатыми лапами, то ты на их фоне кажешься беззащитным котёнком.

Шон обиженно посмотрел на меня, а затем отвёл взгляд.

— Понятно…- выдохнул он.

— Но! — продолжил я, положив руку ему на плечо. — Раз ты настоящий художник, то, вероятно, знаешь, что порой мир не таков, каким кажется он. И в маленьком котёнке может скрываться настоящий лев, — улыбнулся я.

— Спасибо, — расплылся Шон в ответной улыбке.

Не удержавшись, я добавил:

— Правда, относится ли это к тебе, я без понятия.

Он начал было в очередной раз отводить взгляд, но не успел, так как я продолжил:

— Однако, настоящий моряк всегда стремится к своей цели. Поставишь цель разбудить внутреннего льва — разбудишь. Но это позже. Лично сейчас я поставил перед собой цель перекусить и не в одиночестве. Ну? Идём в столовку?

Хлопнув ресницами за стёклами круглых очков, парень робко кивнул.

* * *

Первые два месяца обучения курсантам нельзя покидать территорию Академии. А вот потом уже, при хорошей успеваемости и примерном поведении можно будет ходить в увольнительные. Но обязательно возвращаясь в общежитие до начала комендантского часа.

— Нда уж, сынок, как говорится, отжёг ты по полной, — усмехнувшись, изрёк мой приёмный отец Александр Лаграндж.

Использовать личные артефакты на территории Академии, а значит, и связываться с их помощью с роднёй тоже было запрещено. Однако один раз в неделю можно было встретиться с любым человеком. Места для «свиданий» на территории были оборудованы со всеми удобствами — с Лагранджем, например, мы сидели в красивой беседке и пили чай с пирожными.

— Не понимаю, о чём ты, отец, — я изобразил удивление.

— Не понимает он… — покачал головой Лаграндж. — Весь город только и говорит о твоей победе на дуэли. И о том, что ты использовал одну из высших техник очень сложного стиля. Эх, я лишь один раз поддался на твои уговоры и показал её. А ты запомнил и скопировал! Поразительно!

— Поразительная память у поразительного меня, — с важным видом кивнул я.

— И поразительные способности, — покачал головой Лаграндж. В его взгляде и движениях одновременно читались восхищение и неодобрение.

— А что, обо мне действительно много говорят?

— О! — тут же вскинулся Лаграндж, но взял себя в руки и спокойнее продолжил: — Говорят. Многие. И многие хотят с тобой увидеться. Даже госпожа губернатор!

Ну тут ничего нового — матушка Марселлы и восемнадцать лет назад хотела со мной увидеться…

— Не переживай, отец, я не собираюсь отбивать у тебя леди дель Ромберг.

— Эй! — возмутился Лаграндж. — Ты на что это тут